решительно деепричастен (с)
Многа букффВ здании автовокзала так же оживленно, как по моим представлениям должно быть в чистилище и так же пестро. Толпа клубится, распадаясь змеящимися лентами ближе к заветным окошечкам. На стенах названия, ласкающие слух и большей частью совершенно мне незнакомые. Хотя это немудрено, мои роскошные познания в географии позволяют поместить Бийск в заполярный круг и переживать за бедных Бийсковчан, проживающих себе спокойненько южнее Москвы и в ус себе не дующих.
И вот теперь мне отчаянно хочется в Флорешть. Одно только название уже хорошо перекатывается на языке и уютно укладывается за щеку. Но не сейчас...
Зато у меня счастливый билетик на последнее место в том самом автобусе, который мой сын ждет уже с самого утра, подпрыгивая и позванивая от нетерпения.
- Мама, ты приедешь? А ты привезешь мне журналы? А сколько?
Смешное тяготение к точности. Мне кажется, он вполне может выразить в каких-то собственных весах да мерах свою любовь, злость, радость и печаль. И переживает, что нельзя это сделать по отношению к другим. Тут признаваясь, в одном очень страшном и уже сильно пережитом и пережеванном проступке, больше всего беспокоился, вдруг да его станут меньше любить. А потом уже слегка утешившись, снова задергался:
- А вдруг ты только делаешь вид, что все по-прежнему, а на самом деле уже и нет.
И вот теперь он там перебирает ногами, а я здесь среди семечной шелухи, в очереди за шавермой или шаурмой, сглатывая тягучую слюну. Не от голода. А просто от предвкушения. И почему-то вместо денег протянуть свой счастливый билет и услышать паролем:
- Приходите через 15 минут.
И остается только переглядываться со странноватого вида парнем, говорящем на непонятном наречии. Тот старательно удерживает негнущимися, сложенными в раз и навсегда застывшую фигуру пальцами, шаверму, запивая ее горячим шоколадом. Держу пари он едет в эту самую Флорешть.
Автобус не вдруг кажет свою сквадраченную морду, народ в низком старте.
А мимо нас вышивает на своих кривоватых ножках низенький монгол. Кокетливо отставив один палец, он держит синюю банку Балтики, прихватывая золотой ободок золотыми же зубами под тонкой щеткой усов. Может он и не монгол, в этнографии я настолько же сильна как и в графии гео, но можно смело сопровождать его портретом раздел истории посвященный татаро-монгольскому игу. И не хватает только халата, который должен бы ловко охватывать его арбузный живот. Когда автобус, наконец, придет он ловко и незаметно обойдет всех и взойдет внутрь первым, чтобы потом на пол-пути уступить место какой-то даме. И стоять рядом покачиваясь, как будто в стремянах.
А у меня самый последний ряд и на не слишком широких местах мы сидим прямо, плечом к плечу, не дать не взять портреты предков на галерее.
Я смотрю за окно и не узнаю ничего: водитель, избегая пробок, крадется вместе с автобусом какими-то окольными путями, и я не знаю, где я нахожусь, что предо мной... и засыпаю, удерживая под мышкой скользкий том.
Все лихорадочно дрожит: автобус, сиденье, моя голова, я открываю глаза, чтобы понять, что это мой телефон сходит с ума, загнанный в рамки виброрежима... И очень вовремя - почтипроехали, почти приехали.
И соскочить за уже ненужным поворотом.
И идти в темноте, к нужному, пугая себя всяческими страшилками.
И быть испуганной маленькими аборигенами, с громкими криками лезущими обниматься.
Узнавание на ощупь и на нюх.
А назавтра пойти с детьми в лес. И заблудиться, чтобы выблудиться необычайно удачно возле озера, где и проторчать пол дня, плавая вместе с детьми.
И что с того, что нет купальника. И пытаясь понять чем лучше ловить мальков: шапкой или футболкой.
Да, я вам говорила, что я не люблю дачу?
Я ее не люблю.
И вот теперь мне отчаянно хочется в Флорешть. Одно только название уже хорошо перекатывается на языке и уютно укладывается за щеку. Но не сейчас...
Зато у меня счастливый билетик на последнее место в том самом автобусе, который мой сын ждет уже с самого утра, подпрыгивая и позванивая от нетерпения.
- Мама, ты приедешь? А ты привезешь мне журналы? А сколько?
Смешное тяготение к точности. Мне кажется, он вполне может выразить в каких-то собственных весах да мерах свою любовь, злость, радость и печаль. И переживает, что нельзя это сделать по отношению к другим. Тут признаваясь, в одном очень страшном и уже сильно пережитом и пережеванном проступке, больше всего беспокоился, вдруг да его станут меньше любить. А потом уже слегка утешившись, снова задергался:
- А вдруг ты только делаешь вид, что все по-прежнему, а на самом деле уже и нет.
И вот теперь он там перебирает ногами, а я здесь среди семечной шелухи, в очереди за шавермой или шаурмой, сглатывая тягучую слюну. Не от голода. А просто от предвкушения. И почему-то вместо денег протянуть свой счастливый билет и услышать паролем:
- Приходите через 15 минут.
И остается только переглядываться со странноватого вида парнем, говорящем на непонятном наречии. Тот старательно удерживает негнущимися, сложенными в раз и навсегда застывшую фигуру пальцами, шаверму, запивая ее горячим шоколадом. Держу пари он едет в эту самую Флорешть.
Автобус не вдруг кажет свою сквадраченную морду, народ в низком старте.
А мимо нас вышивает на своих кривоватых ножках низенький монгол. Кокетливо отставив один палец, он держит синюю банку Балтики, прихватывая золотой ободок золотыми же зубами под тонкой щеткой усов. Может он и не монгол, в этнографии я настолько же сильна как и в графии гео, но можно смело сопровождать его портретом раздел истории посвященный татаро-монгольскому игу. И не хватает только халата, который должен бы ловко охватывать его арбузный живот. Когда автобус, наконец, придет он ловко и незаметно обойдет всех и взойдет внутрь первым, чтобы потом на пол-пути уступить место какой-то даме. И стоять рядом покачиваясь, как будто в стремянах.
А у меня самый последний ряд и на не слишком широких местах мы сидим прямо, плечом к плечу, не дать не взять портреты предков на галерее.
Я смотрю за окно и не узнаю ничего: водитель, избегая пробок, крадется вместе с автобусом какими-то окольными путями, и я не знаю, где я нахожусь, что предо мной... и засыпаю, удерживая под мышкой скользкий том.
Все лихорадочно дрожит: автобус, сиденье, моя голова, я открываю глаза, чтобы понять, что это мой телефон сходит с ума, загнанный в рамки виброрежима... И очень вовремя - почтипроехали, почти приехали.
И соскочить за уже ненужным поворотом.
И идти в темноте, к нужному, пугая себя всяческими страшилками.
И быть испуганной маленькими аборигенами, с громкими криками лезущими обниматься.
Узнавание на ощупь и на нюх.
А назавтра пойти с детьми в лес. И заблудиться, чтобы выблудиться необычайно удачно возле озера, где и проторчать пол дня, плавая вместе с детьми.
И что с того, что нет купальника. И пытаясь понять чем лучше ловить мальков: шапкой или футболкой.
Да, я вам говорила, что я не люблю дачу?
Я ее не люблю.
@темы: таки просто так, флюгер моих ветров
-
-
04.08.2008 в 14:28-
-
04.08.2008 в 14:37-
-
04.08.2008 в 14:37-
-
04.08.2008 в 14:46это важно для меня твое эге